За пивом

Это была обычная субботняя встреча. Они сидели у Макса и потягивали пиво. Фоном работал телевизор. В ожидании футбольного матча обсуждали сборные: у кого какие шансы выйти в финал Лиги чемпионов. Теплый августовский ветер сквозняком гонял по комнате.

Он начал подниматься, чтобы сходить за очередной банкой пива, как вдруг почувствовал небольшое головокружение. Прижав подбородок к груди, замер на пару секунд... и время замедлило ход вместе с ним: все действия стали происходить словно в замедленной съемке. Артем картинно подносит бутылку ко рту и медленно вливает в себя пиво. Макс тянется за сигаретой. Когда он наконец достает ее, проходит почти вечность. Денис замирает в одной позе, вперив взгляд в пикантный разворот мужского журнала.

Он смотрит по сторонам и ничего не понимает.
Он хочет что-то сказать, но не может. Пропал голос.
Он начинает задыхаться и пытается встать. Макс на счет 20 поворачивает к нему голову вполоборота (какая-то часть мозга зачем-то считает) и спрашивает, растягивая гласные "тыыы чеееееегоооооо?". Шатаясь, он, наконец, встает и движется в сторону коридора, выходит в подъезд, спускается на улицу (34 ступеньки). Несмотря на надвигающийся вечер, его глаза пронзает резкая боль, как в солнечный день при взгляде на снег. Деревья протягивают к нему свои зеленые кудрявые ветви. Теплый асфальт обжигает босые ноги, но это чертовски приятно. Где-то разожгли костер и в воздухе витает уютный запах, всегда навевающий ностальгические чувства. Детские крики будоражат слух, и он улавливает какое-то знакомое, но давно забытое ощущение беспричинной радости.

Останавливается.
Задирает голову вверх.
Видит бескрайнее небо в кучевых облаках, передернутое розовыми прожилками. Видит оранжевое солнце, подарившее им этот день, и склонившееся к горизонту. Опускает глаза и видит прямо перед собой острый осколок бутылки из темно-коричневого стекла, похожий на кинжал. Недалеко лежит серый булыжник идеально гладкой формы, рядом с которым выискивает корм пара голубей. И смятая пачка из-под сигарет. Camel. Не он ли бросил?
Он видит так ярко, как можно видеть только в раннем детстве. Он смотрит вперед и замечает старое кладбище. Делает 2031 шаг (мозг продолжает фиксировать) и оказывается на погосте. Могилы старые, забытые. Фотографий практически нет, надписи почти стерты. Ноги ведут его к одинокой могиле, стоящей чуть поодаль, но такой же заброшенной. Он садится на корточки и просто смотрит. Надпись почти исчезла, но он знает. Там его фио.

Перед глазами проносятся события, которые любезно достала из своих задворок память, по понятной только ей закономерности, и связала их цепочкой.
Чувство гордости, распиравшее грудь, когда он сам, без чьей-либо помощи, научился кататься на велике. В тот день он был готов лопнуть в буквальном смысле слова.
Мать ругается за то, что он портит себе зрение, читая с фонарем под одеялом справочник химика. И тут же вспомнилось заветное, детское желание стать химиком: наивная мечта о собственной лаборатории с самым крутым в мире микроскопом.
А потом он увлекся компьютерами: первый ему подарили за победу в олимпиаде по математике в 9-ом классе и он с головой окунулся в безграничные возможности кодирования. Он вспомнил, как тогда же покупал первый букет для Нее и приглашал к себе поиграть в стратегию(что это было - Эпоха империй или Цезарь?). Вспомнил, как заботился и оберегал Ее; как электрическим током обжигало от прикосновений, а поцелуи казались самым приятным занятием на земле...
Следующая сцена - он студент кафедры философии. Фрейд и Юнг одурманили его в 11 классе, в них нашел он поддержку после того, как они расстались. Студенческие посиделки - костры, водка и доступные девчонки. Приятная забава, часть его жизни. Кем-то оброненная фраза, что с окончанием института обрывается последняя ниточка, связывающая человека с детством.
Работа. Серый костюм, первая машина, сотня разменянных девок. Друзья... нет, приятели, друзья остались в детстве, с которыми разговоры на одни и те же темы... Коллеги, престиж, размер премии. И так по кругу.

Куда делось дурманящее ощущения от прикосновения к нравящейся девушке? Чувство удовлетворения после хорошей книги или фильма? Когда он перестал искренне радоваться ясному солнечному дню? В чем растворились мечты? Может, стоило пойти на химфак... вернуть ту девочку, забыть Юнга... Кто знает?

Окидывает взглядом другие могилы. Чувствует, что не в силах принять эту искру озарения. 

Дотронулся до холодного надгробья. Очнулся. Звуки стали по-прежнему тихими, цвета - тусклыми.

Посмотрел вокруг - он стоял посреди улицы. Медленно повернул назад.

В комнате Макс спросил:

"Эй, Виталик, куда ходил?"
"За пивом."
"Мог бы и нам принеси."